Cнижение количества трудовых мигрантов в клининге примерно 20%

В декабре Минстрой предложил все-таки упростить въезд в Россию для трудовых мигрантов, работающих на стройках, – тогда рабочих не хватало в 50 из 77 регионов. Отток мигрантов остается одной из главных проблем сразу для нескольких отраслей – от строительства, клининга и курьерских сервисов до ресторанного бизнеса. В итоге осенью зарплаты в клининге выросли на 30%, в строительстве – на 50–70%. В январе среди работодателей в Москве и Петербурге продолжаются битвы за приезжих, а бизнес аврально ищет замену. В том числе – среди мигрантов из нетрадиционных для российского кадрового рынка стран и иностранных студентов.

По словам собеседников, уже к началу января мигрантов в России стало меньше как минимум на 20–30%. В Москве же мэр Сергей Собянин оценил отток во все 40%. «Проблема возникла еще весной, но тогда она еще остро не ощущалась, – делится Рафал Яскула, управляющий партнер DAKO Professional Team. – Летом же стало очевидно, что иностранной рабочей силы не хватает. Обычно на сезонные работы в Россию приезжают дополнительно до 1 млн мигрантов. В этом году по понятным причинам мы их не дождались».

Сейчас, по словам г-на Яскулы, в Москве «настоящий трудовой кризис» и битва за приезжих – с повышением заработных плат, улучшением условий работы и т. д. «Что касается замещения одних рабочих мигрантов другими, я не заметил такой тенденции, – размышляет эксперт. – Да, сейчас наша команда, например, стала еще более интернациональной: появились сотрудники из стран, которые раньше не были в фокусе нашего внимания, например, стран Африки, но это скорее исключение, чем правило. Здесь ведь вообще все зависит только от открытия России для трудовых мигрантов из других стран – Китая, Вьетнама, Афганистана, Пакистана и т. д. Если дать возможность им легально работать, то они, вероятнее всего, приедут. Другое дело, что наши зарплаты в связи с дешевым рублем намного ниже тех, которые граждане этих стран могут получить в той же Польше, не говоря уже о странах западной Европы».

В итоге прямо сейчас граждан других стран на работу в Россию привлечь очень сложно, соглашается Сергей Калитов, исполнительный директор управляющей компании Zeppelin. «У студентов-африканцев требования к работодателю гораздо выше, самого студента можно привлечь не более чем на 4 часа в день, локация места работы привязана к расположению его вуза, плюс сложности в общении, не все знают русский язык, – перечисляет г-н Калитов. – Что касается, скажем, граждан Молдовы, то они вообще теперь едут на заработки в Европу. В общем, никакого “удачного замещения” одних мигрантов другими не произошло, а уровень заработных плат в клининге продолжает расти вместе с увеличением срока запрета на въезд мигрантов из стран СНГ». Эта мера, по словам эксперта, позволяет спасти контракты: работодатели пытаются заменить мигрантов на граждан РФ, а россияне не готовы работать за деньги, достаточные для мигрантов. К тому же мигранты нацелены максимально заработать за тот период, который находятся вне дома, и, помимо основной работы, в большинстве случаев ищут подработку, дополнительные часы, устраиваются еще на часть ставки. Граждане РФ, наоборот, ориентированы исключительно на 40 часов в неделю, указывает Сергей Калитов.

В итоге в московском и петербуржском клининге продолжают расти затраты при снижении выручки заказчиков. «Компании не могут автоматически поднять стоимость оказания услуг клиентам, – поясняет Борис Мезенцев, операционный директор MD Facility Management. – В результате заказчики и провайдеры услуг обычно договариваются об изменении наполнения контракта. Меняются графики работы, по-другому расставляются приоритеты, но стоимость остается неизменной. Если говорить все-таки о замещении одних стран другими, то, согласно законодательству жители, например, африканских стран могут въезжать к нам в страну только по визе. Получение же визы автоматически приравнивает их к высококвалифицированным специалистам, которые не могут иметь доход менее 2 млн руб. в год. Показатель явно не соответствует уровню зарплат в клининге, и потенциальные сотрудники даже не получат патент. Так что использование сотрудников из этих стран на низкоквалифицированных должностях возможно только за рамками правового поля и влечет за собой огромные штрафы. В свою очередь, ждать изменения законодательства тоже не имеет смысла – текущие требования направлены на то, чтобы из визовых стран привлекать в Россию именно высококвалифицированных специалистов.

Олег Попов, основатель и генеральный директор Cristanval:
Отрасль в целом столкнулась с некоторым дефицитом кадров, это факт. Мы оцениваем снижение количества трудовых мигрантов в клининге примерно на 20%. Это вызвало ранее не возникавшую ситуацию: работников из СНГ, оставшихся в России, переманивают за более высокое вознаграждение компании-конкуренты. Цена на услуги мигрантов повысилась примерно на 25–30%. Это повлекло за собой увеличение стоимости контрактов с заказчиками, и здесь клининговые компании идут двумя разными путями. Например, мы как «белая» компания вынуждены немного увеличить бюджеты на уборку. Компании из «серой» зоны держат баланс за счет ухода от налогов. При этом заказчики рискуют испытать на себе санкции ФНС, как это случилось с несколькими крупными заказчиками. Еще до пандемии цена на клининговые услуги выросла примерно на 40% из-за обеления отрасли, а отток мигрантов повысил расценки еще примерно на 10%. Но опросы показывают, что большая часть мигрантов планируют вернуться в Россию, как только границы будут открыты. Если это действительно произойдет, думаю, мы увидим некоторую стабилизацию цен на услуги.

Дмитрий Никоноров, директор по развитию RD Management:
Уровень заработных плат в клининге постоянно растет: размер зарплаты дворника вплотную приблизился к зарплате техника, а порой и превосходит ее. Это создает «перегрев» рынка труда клининга, компании вынуждены подстраиваться под новые реалии рынка, притом, что пересмотра контрактов на услуги по уборке не практикуется. В целом есть ощущение, что рынок ждет, когда этот перегрев достигнет критической массы, и уровень заработных плат вернется на прежний уровень. В том, что это произойдет, у меня практически нет сомнений – как только будут полностью открыты границы и приток мигрантов восстановится, можно ожидать и снижения заработных плат. Можно было бы надеяться, что места мигрантов займут россияне, но в сфере клининга в столичном регионе этого не произошло. В то же самое время можно наблюдать увеличение доли «славянского» элемента среди таксистов, курьеров, продавцов и официантов. Низкоквалифицированный же труд (уборщики, дворники, рабочие на стройке) в целом мало подвержен подобным изменениям. Можно, скорее, говорить о том, что опытные национальные кадры уезжают, а на их место приходят неподготовленные, но зато с более высокими требованиями к заработной плате и условиям труда.

Пандемия COVID-19 в целом меняет базовые представления о качестве и безопасности объектов недвижимости, резюмирует г-н Тарасов. Благодаря «тотальной диджитализации» можно работать с большими данными и иметь глубинное представление о работе инженерных систем, понимая не только как они работают, но и что они «чувствуют». Это, по словам Арсения Тарасова, сокращает как минимум треть технического персонала в смене, занятого такими рутинными вещами, как обход технических помещений, запись показателей, контроль уровня шума и т.д. Снижается и зависимость от инженерного персонала на объекте – наиболее дорогостоящего среди технических специалистов: на любом объекте обычно есть человек, которого сложно кем-то заменить, и только он знает все секреты инженерных систем. Цифровое же управление подразумевает прозрачность процессов, когда все имеет «цифровой след». Кроме того, платформа промышленного IoT интегрируется с цифровым двойником (BIM-моделью, планом помещения или панорамной фотографией 360), что дает возможность визуализировать процессы – понять не только что происходит, но и где. Если в управлении компании имеется портфель объектов, то дистанционное централизованное управление дает по-настоящему «взрывной эффект», указывает Арсений Тарасов: когда аналитика на основе больших данных приходит на единый диспетчерский пункт, меняется вся парадигма управления, одного специалиста достаточно для нескольких зданий, а технологии нейросетей сигнализируют о любых аномалиях и отклонениях от нормы до того, как произошла авария.